Захарий Борохов (1895 - 1968)
Уроженец города Керчь. По профессии – экономист. В годы Второй Мировой войны, находясь в оккупированной немцами Керчи, в составе группы крымчаков во главе с И.С.Кая, совместно А.С.Мизрахи, И.И. Валитом, М.С.Токатлы, предпринял попытку спасения общины, обратившись (26-27 ноября 1941 г.) к нацистcкой администрации с петицией о якобы нееврейском происхождении крымчаков. Обращение помогло отложить расстрелы на месяц и спасти значительную часть керченской общины крымчаков, эвакуировавшихся после вхождения в город советских войск. До 1944 года был с семьей в эвакуации в г. Сарапул. Трудился на оборонном заводе. В 1944 году вернулся в Керчь, где продолжил трудовую деятельность на закрытом оборонном предприятии. Собиратель и хранитель памяти о Крымском Холокосте. Копия рукописи воспоминаний Захария Яковлевича Борохова передана Музей Катастрофы (Шоа) «Яд Вашем» (Иерусалим, Израиль) его сыном Давидом Бороховым. Впервые опубликована в сборнике «И жить, и памятью вернуться... Крымчаки: история, этнография, культура». / Сост. М.Гурджи. Иерусалим, 2021.
Воспоминания о керченской трагедии
Керчь, 1955 г.
В силу целого ряда причин, большая часть крымчаков, жителей города Керчь, не смогла эвакуироваться в 1941 году и осталась в оккупированном городе.
25 ноября 1941 года оккупационные власти объявили о регистрации всех проживающих в городе крымчаков, в том числе и всех лиц, состоявших в смешанном браке с крымчаками. Всего было зарегистрировано 818 человек, причем, число состоявших в смешанных браках достигало 15 %, от общего числа зарегистрированных. Так как большинство трудоспособных мужчин с началом войны было призвано в ряды Красной Армии, среди оставшихся преобладали беспомощные старики и старухи, инвалиды и многодетные матери, обремененные малолетними детьми.
В конце декабря 1941 года, когда Керчь была освобождена от оккупантов, населению стало известно о трагической участи крымчаков Симферополя, Карасубазара, Феодосии и других населенных пунктов Крыма.
Поэтому наиболее энергичная часть крымчаков города Керчи стала добиваться и получила разрешение на эвакуацию через Кубань, на Северный Кавказ, а оттуда в Казахстан и более отдаленные районы страны. Однако, по состоянию здоровья, некоторая часть из них не выдержала суровых условий длительного пути. Более выносливые добралась до пунктов назначения и прожили там до конца войны.
Значительная часть крымчаков, во второй половине мая 1942 года, при повторном отступлении частей Красной Армии с Керченского полуострова, совместно с ними переправились через Керченский пролив и эвакуировалась в глубь страны.
Однако вследствие тяжелых условий эвакуации, несмотря на все усилия, 30 – 40 %, из общего числа зарегистрированных крымчаков, не смогла выбраться из Керчи, и к концу мая 1942 года, осталась на оккупированной территории.
Что же произошло с оставшимися крымчаками?
Когда в 1944 году Керчь была окончательно освобождена от немецко-фашистских захватчиков, об этом нам рассказали очевидцы из числа местных жителей нееврейской национальности, которые также оставались на оккупированной Керчи.
Крымчаков на работу не принимали, уцелевшие их квартиры были заняты под постой войск, сами они ютились в подвалах разрушенных домов и пригородных каменоломнях. Питались тем, что им доставалось от подаяния сердобольных людей, некогда их знавших, которые со страхом, боясь попасть в немилость оккупантов, из своего скудного и голодного пайка, который они сами с трудом добывали, оказывали этим несчастным и обреченным жертвам некоторую помощь продуктами питания.
Так, изо дня в день, продолжалось более двух месяцев.
Некоторые крымчаки, у которых ещё сохранилась сила воли, покончили жизнь самоубийством. Значительное число этих несчастных лишилось рассудка. Остальные дошли до грани крайнего изнеможения и полной апатии: одежда и обувь их изорвались, обросшие, грязные, голодные, опустившиеся и потерявшие человеческий облик существа, с тупым мрачным взглядом, как жуткие тени прокаженных, появлялись и исчезали с протянутой за милостыней костлявой рукой…
Наконец палачи «смилостивились» и приступили без всякого приказа и предупреждения, с немецкой «аккуратностью», собирать этих несчастных, бывших людей, которые, по милости «гениальных немецких сверх извергов», превратились в жалкое человеческое месиво.
В течение двух-трех дней, палачи на автомашинах сновали по городу и району, сгоняли крымчаков небольшими группами. Затем их, на автомашинах, отвозили за железнодорожный переезд, ведущий к деревне Аджимушкай (ныне Партизанское), где имелись глубокие воронки от взрывов авиабомб. Несчастных подводили к самому краю воронок и группами расстреливали...
Расстреливаемых почти полностью состояли из стариков, старух, инвалидов, женщин и детей всех возрастов. Никто из обреченных не сопротивлялся, никто не просил и не умолял о пощаде. По-видимому, они были лишены страха смерти...
Так были полностью истреблены остатки крымчакской общины города Керчи.
Что может быть подлее этого?
Я всегда считал, считаю и буду считать, что крымчаки, безусловно, являются прямой ветвью еврейского народа, как по происхождению, так и по религии. Именно тех евреев, которые на протяжении многих веков оказывали и продолжают оказывать, наравне с другими народами мира, свое положительное влияние на общечеловеческую культуру, прогресс и цивилизацию.
Но, вместе с тем, ни один народ в мире не перенес и не мог бы перенести столько горя, лишений и преследования, сколько их перенесли мы евреи ...
Кончилась война, осколки крымчаков начали стекаться со всех сторон, краев и областей в Крым. Многие крымчаки, демобилизовавшись из армии, не застали в живых никого из членов своей семьи, многие, вернувшихся из эвакуации, узнали, что их сыновья, мужья и отцы пали смертью храбрых в боях за Родину, а оставшиеся в оккупации полностью истреблены…
И не было среди крымчаков ни одного, у кого не было бы кого оплакивать…
Началась новая страница жизни остатков крымчакской общины. В город Симферополь возвратилось до 500 душ крымчаков, в Керчь – до 200, в города Феодосию и Евпаторию – по несколько десятков человек, несколько семей поселилось в городе Новороссийске, а также в городе Сухуми, у своей родни, где в настоящее время насчитывается около 400 душ крымчаков. Несколько семей остались в городе Алма-Ате, Челябинской области и Бурят-Монголии…
В силу сложившихся обстоятельств, оставшиеся одинокие женщины, мужчины, вдовцы и вдовы с детьми, объединяясь, создавали новые семьи. Трудоспособные получили работу соответственно со своей квалификацией. Демобилизованные из армии и вернувшиеся из эвакуации получили восстановленные квартиры, дети школьного возраста были определены в школы.
Крымчаки, совместно с представителями других национальностей, активно включились в процесс восстановления народного хозяйства Крыма, разрушенного войной.
Уничтожение немцами большей части крымчакского населения привели к необратимым сдвигам в жизни общины, поставившей её на грань полного исчезновения.
В своем обиходе крымчаки стали пользоваться исключительно русским языком. Носителями крымчакского языка остались лишь представители старших возрастных групп, молодежь и подрастающее поколение крымчакского языка не знает.
Некогда воспринятые крымчаками татарские обычаи совершенно изжиты, очень редко встретишь говорящих на татарском наречии.
Среди крымчаков можно встретить людей различной квалификации – слесарей, водопроводчиков, электриков, строителей, шоферов, машинистов, портных, сапожников, шапочников, а также продавцов, бухгалтеров, плановиков, техников, инженеров и врачей. Все они ведут, так же, как и в прошлом, весьма скромный образ жизни.
Веками установленные еврейские традиционные праздники, а также суббота, как день отдыха, не соблюдаются.
Среди крымчаков младше 30 лет, нет умеющих не только читать и писать по-древнееврейски, но и трудно найти мало-мальски знающих историю еврейского народа. При этом характерно то обстоятельство, что никто из них не только не отрицает своего крымчакского происхождения, но даже добиваются того, чтобы в паспортах они были записаны как крымчаки.
Надобно подчеркнуть, что крымчаки более зрелого возраста целиком восприняли новый быт и по образу мыслей, и по образу жизни «идут в ногу с современностью» …
Люди преклонного возраста не только не выполняют древних религиозных обычаев, но даже относятся совершенно безразлично к отсутствию самостоятельного еврейского кладбища, что ещё в недавнем прошлом считалось невероятным.
Подрастающее поколение, после войны, поголовно охвачено школьным обучением, с окончанием которого крымчакская молодежь едет за пределы Крыма, чтобы поступать в институты и университеты для получения высшего образования. Среди них уже немало врачей, педагогов, инженеров разных специальностей, вплоть до авиаконструкторов. Имеется несколько аспирантов, готовящихся стать доцентами, имеется также получивший почетное звание лауреата Сталинской премии.
Конечно, вся эта молодежь, после окончания институтов и университетов обзаводятся семьями, при чем все браки смешанные и рассеиваются эти новые полукрымчакские семьи по всем областям и краям нашей обширной страны для постоянного жительства далеко от своего Крыма.
Это то, что есть сегодня. Что дальше будет, опишет тот, кто дольше меня проживет…